Неточные совпадения
Два дня ему казались новы
Уединенные поля,
Прохлада сумрачной дубровы,
Журчанье тихого ручья;
На третий роща, холм и поле
Его не занимали боле;
Потом уж наводили сон;
Потом увидел ясно он,
Что и в деревне скука та же,
Хоть нет ни улиц, ни дворцов,
Ни
карт, ни балов, ни стихов.
Хандра ждала его на страже,
И бегала за ним она,
Как тень иль
верная жена.
Привалов ничего не отвечал. Он думал о том, что именно ему придется вступить в борьбу с этой всесильной кучкой. Вот его будущие противники, а может быть, и враги.
Вернее всего, последнее. Но пока игра представляла закрытые
карты, и можно было только догадываться, у кого какая масть на руках.
— Вот что, брательники… Поедемте-ка лучше к девочкам, это будет
вернее, — сказал решительно старый студент Лихонин, высокий, сутуловатый, хмурый и бородатый малый. По убеждениям он был анархист-теоретик, а по призванию — страстный игрок на бильярде, на бегах и в
карты, — игрок с очень широким, фатальным размахом. Только накануне он выиграл в купеческом клубе около тысячи рублей в макао, и эти деньги еще жгли ему руки.
— Живописно сказано! — подхватил Салов. — Но вот что, друг мой, от хандры единственное и самое
верное лекарство — это
карты: сядемте и станемте в оные играть.
Но думал я, конечно, что кому-нибудь он ее, голубушку, променял или продал, или, еще того
вернее, проиграл в
карты…
Решусь не говорить, решуся не смотреть,
Не танцевать, за
картами сидеть,
Как кукла, как статуя,
Тогда на вас, конечно, угожу я!
Тогда вы скажете — вот
верная жена!
Как зло на всех глядит она.
Меньше всех проникала в таинственную суть
карт Евпраксия Васильевна; старичок Яков Иванович давно выработал строго философский взгляд и не удивлялся и не огорчался, имея
верное оружие против судьбы в своих четырех.
Так играли они лето и зиму, весну и осень. Иногда случались события, но больше смешного характера. На брата Евпраксии Васильевны временами как будто что-то находило, он не помнил, что говорили о своих
картах партнеры, и при
верных пяти оставался без одной. Тогда Николай Дмитриевич громко смеялся и преувеличивал значение проигрыша, а старичок улыбался и говорил...
До класса нашу новую protege мы донесли благополучно, усадили или,
вернее, втиснули ее в корзину и, увязав веревками поверх оберточной бумаги, поставили в угол за географическую
карту.
Часа два спустя молодой Суворов вернулся, о чем было доложено Василию Ивановичу, а последний сообщил это известие генералу Ганнибалу. Тот,
верный своему обещанию, поднялся наверх и застал мальчика снова лежащим на полу и углубленным в книгу и
карты. Он не слыхал, как вошел нежданный гость.
Прислуги у него три человека, мужчины: камердинер, повар и буфетчик, и все ему
верные, потому что им жить у него прекрасно; гости часто в
карты играют, и приходимые красотки жалуют, и тогда уже ни в чем нет сожаления.